Очарование княженики

Говорят, княженика
только в сказках растет, как молодильные яблоки.
Но кто бывал летом в уральском лесу –
может и видел на вырубках, на солнечных опушках
ее багряные листья и крупные ягоды. Вкус у них
особенный, своеобразный. Недаром сказано
метко да необычно: князь- ягода.

Эти строчки предисловия к книге женской лирики «Княженика» пятьдесят лет назад представили пермскому читателю молодых поэтесс. 10 новых имен, 10 женских судеб и таких разных. Среди них не было ни одного поэта профессионала, но стихи были важной частью их жизни. Название легендарному сборнику придумала Наталья Чебыкина, а поэт Борис Гашев нашел информацию об этой редкой ягоде. И хотя сборник лирики был разгромлен с «высокой» трибуны писательского съезда в Москве, у ценителей поэзии он имел большой успех. Сегодня «Княженика» является библиографической редкостью.

По-разному сложились творческие и жизненные судьбы девчонок из «Княженики». О некоторых из них хотелось бы рассказать.

Надежда

Надежда Пермякова (Гашева) была автором идеи этого первого в истории пермской книги сборника стихов молодых поэтесс. Именно в нем была ее единственная солидная поэтическая публикация. Позднее она не стала поэтом-профессионалом, а избрала для себя иную форму жизни в литературе. Она стала редактором и издателем и достигла подлинно профессиональных высот.

Надежда Николаевна Гашева – тридцать лет работала редактором Пермского книжного издательства. Готовила к публикации произведения Алексея Домнина, Алексея Иванова, Алексея Решетова, Виктора Астафьева, Владимира Воробьёва, Владимира Радкевича, Дмитрия Ризова, Леонида Юзефовича, Льва Давыдычева и др. Она приняла участие в «рождении» свыше 50 книг.

Многие пермские поэты и прозаики обязаны ей литературной судьбой. Своим другом называл ее поэт Алексей Решетов. По праву этой дружбы она была первочитателем и хранителем его стихов.

Надежда Гашева и Алексей Решетов – земляки, березниковцы, родные души.

В своем письме к поэту в 1976 году она отмечала: « … между прочим, пришла мне в голову мысль сама по себе не новая – о путях судьбы, ее капризах… Я родом из Березников. И до 7 лет- с 1941 по 1947 – именно эту часть земли населяла.

Мне кажется – это моя художественная гипотеза – что ты в детстве был очень хороший. И вот как-то умудрился остаться…. Но наша встреча – это встреча хороших мальчика и девочки, которые где-то внутри взрослых остаются и живут».

Они хорошо понимали друг друга, а свою редакторскую работу Надежда Николаевна определяла как сотворчество. Сборники стихов А.Решетова «Чаша», «Жду осени», «Автопортрет», «Иная речь» явились результатом плодотворного содружества автора и его редактора. Даже их названия складываются в своеобразный поэтический ряд.

По признанию пермского писателя Семена Ваксмана: «Она так выстраивала решетовские сборники, что ни единого шва не видно».

В том же письме Надежда Николаевна признается поэту: « Если бы какой-нибудь литературовед исследовал мои мыли, проскакивающие в эти дни по моим извилинам, он мог бы написать сакраментальную фразу: «Тема Решетова красной нитью проходит…»

Лучше, чем Надежда Николаевна Гашева поэта не знал никто.

А насколько редкостна и весома была их дружба можно судить по строчкам стихотворения А.Решетова, посвященного своему другу:

Наде

Хочу, чтоб только ты
глаза мои закрыла,
Когда пробьют часы,
когда блеснет коса.
Мне так с тобой
неодиноко было.
Мне бедная земля
была как небеса…

По мнению пермского писателя Роберта Белова, эти строки – «окончательный предел верности человеку огромной значимости, в том числе и в твоей собственной жизни».

В год издания «Княженики» Надежде Гашевой было всего 26 лет, но одно ее стихотворение из сборника, написанное за полвека до ее ухода из жизни поражает, поскольку представляет собой завещание поэта:

Я говорю: прощайте, мне пора.
А жизнь – она, наверное, права.
Вот только от предчувствия утрат
Сегодня тяжелеет голова.
Я замолчу, не поднимая рук,
Когда-нибудь однажды,
до зари.
И белые афиши на ветру
Мое не смогут имя повторить.

Прощайте,- говорю,-
я положу
на память о себе в ладони дня
один листок, которым дорожу,
один билет, который ждал меня.
Под запах лип
и под круженье льдин
он ждал меня в дорогу,
как дружок. Я, слава богу, в мире не один, Пусть кто-нибудь его побережет…